Совсем недавно я пролистывая видео на «ютубе» наткнулся на очень непонятное, вызывающее двойственные чувства — видео. На котором судебные приставы изымают ребенка, возможно и против его воли. Я не смог остаться в стороне.

Видео изъятия ребенка:


Я решил связаться с родителями ребенка и узнать, в чем же дело и почему такая не шуточная война развернулась за права того самого ребенка — Ярослава, которого приставы силой отобрали у мамы в пользу отца.

В редакцию были приглашены отец и мама ребенка, но к сожалению отец — Лебедев Андрей Сергеевич от каких либо комментариев отказался, видимо есть, что скрывать и от кого. Мама — Юлия Муратовна, охотно согласилась дать интервью. Сразу забегая вперед мне стало понятно, почему Андрей Сергеевич отказался. Вникая в слова мамы и бабушки ребенка — Ярослава, за которого борются семьи, у меня «волосы поднимались дыбом» о рассказанной некомпетентности, а иногда открытой халатности отдельных сотрудников попечительных органов а так-же судейского состава. Что отдельные чиновники, со слов, просто не принимали жалобы, от того, что там много написано…

Интервью Саидовой Юлии Муратовны и Бочаровой Лолы Валиевны:

Прилагаю фото документов, о которых говорилось в интервью, что в деле присутствует открытый подлог документов, а так же возможная подделка показаний в попечительские надзорные органы:

P.S.: В добавок как я считаю циничные, без доказательные статьи в наших Удмуртских СМИ, для которых видимо не суть докопаться до правды, а лишь зафиксировать и выложить отчет. Коллеги — это печально.

Для наглядности выкладываю с разрешения, обращение Саидовой Юлии Муратовны к Уполномоченному при главе Удмуртской Республике по правам ребёнка Авдеевой Ольге Леонидовне:

Уважаемая Ольга Леонидовна, поводом обращения к Вам послужило, то что на неоднократные обращения в Устиновский отдел по защите прав ребёнка в лучшем случае получали отписки,(это на обращение зарегистрированное от входящего от декабря 2013 года), Обращение от августа 2015 года.В 2013 году по заочному решению суда, место жительство моего сына Лебедева Ярослава 30.10.2008года рождения, было определенно у его отца Лебедева Андрея Сергеевича по адресу ул.Союзная, дом 97кв50. Суд ограничился только тем, что по заявленному Лебедевом адресу: ст Азино ул. Штабная д11 -1, была послана повестка в суд. Лебедев знал, что по вышеуказанному адресу никто из членов нашей семьи не проживает, а проживаем по адресу Шабердино ул. Дачная 5. Он так же знал, что я ещё снимала квартиру в Ижевске по ул.Гагарина 5б, где он сам был вписан в договоре аренды, что имеет право приходить туда. Это было оговорено с хозяйкой квартиры, так как он иногда приходил повидаться с сыном, в доме была консьерж. С момента рождения сына, вопрос никогда не вставал о месте проживания сына. Ребёнок проживал со мной и моими родителями. Лишь иногда Лебедев просил ребёнка, чтобы он повидался с прабабушкой, я не возражала. Даже иногда по её звонку сама отвозила к ней. После того как моя мама сходила в опеку Завьяловского района проконсультироваться, как заставить отца ребенка взять путевку в сад для ребенка. Так как он мог получить путевку льготно, но отказывался это сделать. После того как он и его мать узнали, что мы посетили опеку и звонили в присутствии работника опеки уточняли адреса и телефоны как самого Лебедева и его мать, стала активно принимать участие в приобретении путевки в сад, а так же и последующих действий.Это заочное исковое заявление об определении места жительства ребенка.

О том чтобы как то поговорить со мной о своих намерениях Лебедев и не пытался. Он даже ввел меня в заблуждение и убедил меня, чтобы я дала разрешение на смену фамилии сыну с Саидова на Лебедева, якобы те льготы, которые ему положены как сыну при той фамилии Саидов, на него не будет распространяться. В общем, он меня убеждал, что это всё в интересах ребёнка. Я поверила и дала согласие. Несмотря на то что, с выбором детского сада Лебедев советовался со своей матерью, и они решили, что ребенок пойдет в тот сад и к тому воспитателю к кому ходил сам Андрей. Так решила его мама. Я поняла, что с моим мнением никто не собирается считаться, но так как детский сад ребёнку надо посещать, чтобы и я могла устроиться на работу, у меня не было выбора как смириться. Конечно, в сад с Гагарина возить ребёнка было не удобно, я сменила несколько квартир, чтобы было близко к садику. Медосмотр для детского сада и прививки всё было пройдено мной с сыном. Ребёнок больше времени находился со мной и моими родителями, но став ходить в детский сад и находится в окружении незнакомых ему людей, он стал часто болеть и практически в месяц хотя бы раз он болел. В период его болезни он находился со мной и на выходных, будь то карантин или зимние каникулы, а так же и в праздники.

Я узнала о том, что место жительство моего сына заочно определенно у Лебедева, только тогда когда я в очередной раз забрала ужасно больного ребёнка от бабушки Андрея и сказала ему, что если ещё раз сына так доведут до болезни, то наплевать на то, что он взял путевку в сад, после чего ребёнок стал « бомжом», я просто переведу его в садик в деревню, на что он мне ответил, что ребёнок судом определен у него. Когда эта « тайна открылась» то уже все сроки обжалования были пропущены. Я консультировалась у юристов, на что мне посоветовали, не кидаться в крайности, а продолжать заниматься воспитанием ребёнка. Ведь родительских прав меня никто не лишал. Тем более, что жизнь всё поставила на свои места. С воспитанием ребёнка не могли справиться. Когда ребёнок заболевал, его болезнь доводили до крайнего состояния потом, я забирала тяжело больного ребёнка и лечили вместе с моей мамой. Мама моя воспитала нас четверых детей, а так же занималась воспитанием моего сына с самого его рождения. Вынося заочное решение суд не учел привязанность моего малолетнего сына ко мне и к моим родителям, т.е бабушке и дедушке. Как я сказала ранее моя мама, Лола Бочарова бабушка Ярослава имеет огромный опыт по воспитанию, так как сама 4 детей и 4 внуков. Ярослав очень сильно привязан к бабушке, это отметил и психолог. Лебедев, признал сына только по решению суда и алименты выплачивал только после того как судебные приставы отправили ему на работу исполнительное производство. Добровольно он как отец не хотел признавать сына и добровольно не оказывал материальную помощь мне в воспитании сына. На момент моей беременности мне было 17 лет, а ему 26.

Специалист в отделе опеки Невоструева Мария Ивановна на момент обращения к ней с заявлением, принять заявление отказывалась. Отказывалась его зарегистрировать, как положено. Дала какой то формуляр и сказала написать на нём своё обращение, я написала что прикладываю. А всё что написано по поводу провести профилактические беседы она меня заставила написать под её диктовку. При прочтении его сидя в коридорчике, недвусмысленно хмыкала, где то улыбалась, в общем как то иронично отнеслась к данному обращению. На вопрос моей мамы, что то там весёленькое написано? Она как то «остыла», И СТАЛА ВЕСТИ СЕБЯ БОЛЕЕ КОРРЕКТНО, но стала говорить, что заявление примет, ответ через месяц в установленном порядке. И вообще не туда обратились. Надо обращаться в суд. На что я ответила, что в обращении, в конце было написано, прошу оказать содействие.

18 сентября 2015года Специалист по защите прав ребёнка позвонила, моей маме и сообщила, что намерена пойти на адрес Лебедева, чтобы проверить его жилищные условия. Огульно обвинила в том, что мы незаконно изъяли ребёнка из детского сада и препятствуем общению с отцом ребёнка.Якобы тот сказал что он приезжает, а ему никто калитку не открывает. На мои доводы, о том, что ребёнок при встрече убегает от отца, тем более, что с Лебедевым я ради ребёнка стараюсь поддерживать отношения, как бы мне этого не хотелось. Госпожа Невуструева всем своим видом демонстрирует своё нежелание помочь разрешить сложившуюся ситуацию вокруг ребёнка. Не желает услышать мои доводы и доказательства, и всем своим видом это демонстрирует, ничем не прикрывая своего предвзятого отношения. О том, что она госслужащая исполняющая функции защиты ребёнка, похоже, она забыла. Она очень активно защищает интересы мужчины 32 лет и все его слова ничем не подтвержденные берет за основу. Я не снимаю с себя ответственность за всё происходящее в моей жизни, и в жизни моего малолетнего сына. Не обратись, мама моя и я в опеку, для того чтобы они как то воздействовали на Лебедева, чтобы тот получил путёвку в садик, я уверена моему сыну не пришлось пройти такие испытания. Я обратилась уже вторично в опеку Устиновского района и снова столкнулась с глухой стеной непонимания и ничем не подтвержденными обвинениями.

Если вся её деятельность по защите прав детства заключается в том, чтобы прогулять свой отпуск, а потом по быстренькому, сходить на адрес заранее предупредив о своем визите. В пятницу пообещав, что будет проведена беседа, как с отцом, так и со мной в присутствии её, чтобы как то определить дальнейшую жизнь ребёнка. В понедельник позвонила и сообщила, что акт готов придете в среду и заберёте. По телефону продиктовала якобы ответ на обращение моё… Я не утверждала, что у Лебедева нет условий бытовых и материальных. Они и у меня имеются не худшие. Жилищно- бытовые условия и материальное положение у меня не хуже, чем у Лебедева. Я была уверена, что специалист по защите прав ребёнка будет основываться на личных и нравственных качествах родителей, а так же на имеющихся доказательствах, которыми подтверждается, что интересы ребёнка не являлись предметом основной заботы его как отца, а только лишь своими меркантильными интересами, чтобы не платить алименты на содержание ребёнка. Так как по прошествии, времени оно стало доказательным. Будучи уверенным, что я не брошу своего сына на произвол судьбы и его устраивал тот факт, что ребёнок больше времени находится на воспитании у меня в моей семье, и подготовкой к школе занимаюсь я, и его лечением, а он как жил своей жизнью, так и живет, ничем себя не утруждая. Обманул суд, в том, что график работы позволяет ему заниматься воспитанием ребёнка. Сам в командировки как ездил сроком 3-4 месяца, так и ездит. Как по приезду не занимался сыном, так и не занимался. Не потому что не хочет, а просто не знает, как заниматься воспитанием сына. Свозил в Крым на море, после чего ребёнок вообще отказывается с ним общаться. На эти факты Мария Ивановна вообще не обращает внимания. В настоящее время ходим к психологу с сыном. Занимаемся с логопедом. За то время как сын отказался общаться с отцом, он меньше стал заикаться и психологически стал другим, более открытым к общению со всеми кроме отца и его родных. Мария Ивановна советует быстренько в суд подать документы и решать в суде права ребёнка. Хотя для суда у нас от опеки никаких вразумительных доводов нет, а есть акт, наспех написанный ею, что жилищные условия отца позволяют заниматься воспитанием малолетнего сына. Реальную помощь я ждала, но получила огромное разочарование и теперь понимаю почему некоторые люди идут на телевидение и свою проблему отдают на публичное обсуждение и ждут помощи от депутатов, адвокатов знаменитых и амбуцмена России Павла Астахова. Мне не хотелось бы отдавать на суд России свою проблему, поэтому решила обратиться к Вам!

Почему, это дело до сих пор, не на особом контроле?